Пауль Клинг
К тому моменту, когда фашисты захватили его родной город Брно в Южной Моравии, Пауль Клинг уже разучил пятьдесят два концерта для скрипки. В возрасте семи лет он солировал в исполнении "Концерта для скрипки с оркестром №5 ля мажор" Моцарта и "Концерта для скрипки с оркестром ля минор" Баха в сопровождении Венского симфонического оркестра. В 1941 году, за несколько месяцев до того, как тринадцатилетний Клинг должен был получить степень, эквивалентную степени бакалавра, его исключили из школы с формулировкой "нежелательный элемент".
К 9 апреля 1943 года, когда пятнадцатилетнего Клинга доставили в Терезинштадт, музыкальная жизнь гетто была в полном разгаре. С собой Пауль привез хорошенько спрятанную в постельном белье скрипку. Он чувствовал, что ему невероятно повезло: скрипку не отобрали по прибытии в гетто. Он не привез с собой ни нот, ни партитур, поскольку, как он сказал в интервью 2002 года: "Я всё хранил в своей памяти. И я, знаете ли, не собирался оставаться там надолго". По прибытии его назначили заниматься физическим трудом на улице. Он помнит только, что это была бессмысленная и вредная для рук музыканта работа. Клинг уже имел опыт жизни, подчиненной чешской редакции Нюренбергских расовых законов, поэтому ограничения Терезинского гетто не стали для него большим откровением.
Вскоре после его прибытия Клинга перевели в барак, в котором содержали только молодежь. Совет старшин придерживался этой политики, чтобы помочь молодым людям выжить. В Терезине с этой целью был организован Комитет попечения несовершеннолетних (нем. Jugendfürsorge). Карел Рейнер, композитор назначенный в Комитет попечения несовершеннолетних, узнал, что Клинг был скрипачом, и привлек его к участию в музыкальной жизни гетто через отдел досуга (нем. Freizeitgestaltung) юденрата.
СС организовали отдел досуга осенью 1942 года. Он выполнял функции культурного отдела, разрабатывая культурные программы, доставая инструменты для музыкантов, составляя расписание концертов, планируя сольные выступления, поэтические и эстрадные вечера и даже обеспечивая исполнителям место и время для репетиций. Эта культурная деятельность была официально разрешена, но находилась под пристальным контролем доктора Фридриха Зайдля, командующего СС в Терезине. Во время расцвета отдел досуга состоял из 276 членов, это лишь малая часть от общего числа заключенных лагеря. Шарлотта Опферманн в своей книге "Искусство во мраке" скептически отзывается о той свободе, которая была предоставлена евреям- членам отдела досуга, описывая эту организацию как мираж, якобы управляемый заключенными и существующий для их блага. И все же является очевидным тот факт, что учреждение отдела досуга позволило культурной жизни лагеря выйти на сцену и развиваться.
Чтобы стать членами отдела досуга, заключенные были обязаны подать заявление. Если их заявление принимали, они получили право на специальное жилье, дополнительные продовольственные пайки и менее тяжелый труд. Путь Клинга в Терезине до вступления в отдел досуга был типичен для узников гетто. Однако, как только Клингу посчастливилось быть принятым в отдел досуга, он получил право проводить свои дни, оттачивая свои музыкальные умения, репетируя и выступая в различных ансамблях. Он был одним из немногих заключенных, имевших привилегию развивать свои художественные таланты полный рабочий день – от него не требовали выполнять какую-либо другую работу.
До прибытия в лагерь репертуар Клинга ограничивался этюдами, концертами для скрипки и несколькими сольными произведениями Баха, включающими Чакону, Фугу соль-минор и Прелюдию ми-мажор. Репертуар сонат в его исполнении ограничивался Бетховенской Сонатой № 9 для скрипки и фортепиано ля мажор (Крейцеровой Сонатой) и Сонатой для скрипки и фортепиано соль мажор Брамса. В Терезине Клинг репетирует как сольные выступления, так и с камерными оркестрами и ансамблями. Он начал выступать с эстрадным оркестром в кофейне, а также со струнным оркестром, оперным оркестром и несколькими камерными ансамблями. Когда позже его спросили, почему он продолжал играть в таком окружении, он ответил: "Я играл ради неизвестного будущего… Я играл, чтобы стать лучше".
Особые отношения и искреннее восхищение связывали Клинга с пианистом Гидеоном Кляйном. Кляйн был высок, хорош собой и "слегка демоничен", если верить Клингу. Клинг говорил о нем как о "увлекательной личности, с которой было замечательно работать – чешский Бернштейн. У него был дар предельно понятно объяснять разные вещи". Клинг удостоился чести быть приглашенным играть в трио с Кляйном и талантливым виолончелистом Фридрихом Марком. У Клинга был довольно маленький опыт исполнения камерной музыки, но Кляйн превосходно умел поощрять рост молодых музыкантов. Вместе они исполняли "Трио для фортепиано, скрипки и виолончели си мажор сочинение 8 №" и "Трио для фортепиано сочинение 70 №2 Ми-бемоль мажор" Бетховена. "Эти трио по прежнему имеют для меня большое значение", - говорит Клинг: "Я всё еще люблю играть си мажор Брамса". Виктор Ульман, композитор и музыкальный критик, находившийся в заключении в Терезине, делая критический обзор исполнения этих двух трио, заявлял
Следует отметить прекрасную подготовительную работу, проделанную Гидеоном Кляйном, который мастерски справился с трудной партией фортепиано, исполнив её с пылом и точным чувством стиля. Пауль Клинг дебютировал на скрипке с большим успехом. Он находится на взлете своей музыкальной карьеры и очень талантлив. Фридрих Марк уже не раз доказал, что является превосходным исполнителем камерной музыки.
Клинг был также членом терезинского оркестра (нем. Stadtkapelle) под руководством Питера Дойтча, бывшего дирижёра Королевского Оркестра в Копенгагене. Клинг помнит, как играл вместе с этим оркестром эстрадную музыку в беседке на главной площади. Этот концерт был снят на пленку и вставлен в нацистский пропагандистский фильм "Терезенштадт. Документальный фильм из еврейского поселения (нем. Theresienstadt – ein Dokumentarfilm aus dem judische Siedlungsgebiet). Клинг исполнял попурри из мелодий Дворжака в аранжировке для оркестра, включая отрывок из Квинтета ля мажор и другую "салонную" музыку. Этот оркестр был специально организован как одна из мер по благоустройству лагеря в ходе подготовки к визиту представителей Красного Креста. "Я помню как сейчас, что чувствовал: играть там было ниже моего достоинства".
Клинг был выбран для исполнения партии скрипки в опере Виктора Ульмана "Император Атлантиды". Его выбрали, как он считает, потому что на него "был большой спрос". Возможно, другие скрипачи считали, что ему не хватитумений или хотели, чтобы "Клинг помучился с этой партией". Опера так никогда и не была поставлена в Терезине. Репетиции этой оперы оказались последней работой Клинга в оркестре перед депортацией в Освенцим 28 сентября 1944 года.
Существует распространенное мнение, что композиторы использовали сочинение музыки как одну из форм сопротивления нацистам. Клинг не считает, что сопротивление было на уме у любого композитора в Терезине. Он признает, что его молодость, возможно, делала его слишком наивным, чтобы понять это в то время, но даже оглядываясь назад, он не думает, что сопротивление было целью написания музыки.
Давид Блох, музыковед Тель-Авивского университета, который специализировался на музыке из Терезина, спросил Клинга, как он мог продолжать репетировать и исполнять музыку в этих невыносимых условиях, в голоде и под постоянной угрозой транспортировки на восток. Клинг ответил, что он предпочитает не обсуждать историю и политику того периода. Он бы предпочел помнить Терезин как этап в его становлении как скрипача. "Конечно, я был эгоистичным, как и любой профессионал, поэтому для меня имело значение только то, что я мог практиковаться. И я репетировал в подвалах, и у меня были друзья, которые следили за тем, чтобы мне было где репетировать".
Далее Клинг говорит,
Я думаю, что именно в тот момент, когда ты не знаешь, что ждет тебя в будущем, ты стараешься изо всех сил сделать лучшее, на что ты способен… Я был, конечно, очень молод и оптимистичен, поэтому, я думаю, я попал в категорию людей, которые были уверены в жизни после Терезина.
Он продолжает, объясняя что
Счастья не было. Как вы знаете, это было сплошное выживание. Культура очень часто становится механизмом выживания как для целых наций, так и для групп поменьше… Потому что, в конце концов, каждый чувствовал, что шансов выжить больше, если мы будем едины духом по крайней мере, если больше нечем…
В другом интервью он уточняет: "Людям для поддержания цивилизованной жизни в подобных условиях нужно что-то большее, чем язык. Культура было необходима".
Пауль Клинг был в числе тех немногих, которым удалось уцелеть во время Холокоста. После войны Клинг вернулся в Прагу, поступил в Музыкальную Пражскую Академию и работал "как сумасшедший". В 1947 году, когда ему было девятнадцать лет, его в последнюю минуту попросили заменить солиста Пражского симфонического оркестра в исполнении Концерта ре-мажор Брамса. Это было очень успешное выступление, которое вывело карьеру скрипача на новый уровень. Вскоре его пригласили на должность концертмейстера Токийского симфонического оркестра, а затем концертмейстера Луисвилльского симфонического оркестра. В 1977 году он стал профессором и деканом музыкального факультета в Университете Виктории. За эти годы он солировал со многими оркестрами в Соединенных Штатах и за рубежом, получая восторженные отзывы. Концерт 1961 года в Нью-Йорке описан в газете "Нью-Йорк Геральд Трибюн" (New York Herald Tribune):
Красотой тона, элегантностью фразировки и чарующей прямотой отличался сольный концерт скрипача Пауля Клинга в Таун-Холле. Г-н Клинг играл Брамса несомненно учитывая его весьма романтический характер, при этом, однако, не допуская ни малейшей пошлости. Легкое исполнение с неизменным качеством: скрипач наслаждался мелодической линией произведения, при этом, никогда не теряя из виду различные технические тонкости и необходимость оставить всё на своём месте. То же самое можно сказать и об исполнении "Крейцеровой" сонаты Бетховена, кроме того, что это произведение является гораздо более требовательным в своём эмоциональном содержании. Но г-н Клинг равно соответствовал всем деталям, уверенной рукой донося до слушателя все нюансы и способность проникнуть внутрь произведения, что заставило каждого в зале сидеть и слушать. Великолепное исполнение!
В 1998 году президент Австрийской Республики наградил Клинга Австрийским Крестом Почета в области Искусств и Литературы. До своего выхода на пенсию Клинг преподавал в Университете Британской Колумбии в Ванкувере, Канада. Пауль Клинг умер во время отдыха в 2005 году. Он оставил после себя жену, с которой прожил пять десятилетий, Таку Клинг, и дочь Карен Клин.
Размышляя о собственной жизни, Клинг недооценивал роль своего таланта, но подчеркивал, возможно, справедливо, роль удачи в карьере любого исполнителя:
Давайте смотреть правде в лицо – мне во всем всегда везло. При всем моем невезении, мне повезло [в Терезине]. Мне повезло в Освенциме. Мне повезло с моей карьерой после войны, когда меня вытолкнули на сцену играть концерт Брамса вместо отсутствующего солиста: меня предупредили за 36 часов, нервничать было некогда, оставалось только выйти на сцену и получить восторженные отзывы. Повезло. Повезло получить скрипку Гварнери, повезло получить те должности, о которых я никогда не просил. Вы знаете, когда я отправился в Вену из Чехословакии – это действительно глупо – мне и в голову не приходило, что весь мир не замер в ожидании, когда же приедет Клинг и сыграет концерт Паганини.
Список литературы
Paul Kling, interview by author, 2 September 2002, Vancouver, Canada, mini-disk recording, in author’s possession.
Paul Kling, interview by David Bloch, 12 October 1989, Victoria, British Columbia, in the possession of the interviewer.
Elena Makarova, Serei Makarov and Victor Kuperman, University Over The Abyss.
Charlotte Opfermann, The Art of Darkness (Houston: University Trace Press, 2002),
Joža Karas, Music in Terezín 1941-1945 (New York: Beaufort Book Publishers, in association with Pendragon Press, 1985
Review of Paul Kling Recital, by Judith Robinson (Town Hall, New York), New York Herald Tribune, 1 January 1961, 6.