Симон Барер

Борьба пианиста во время войны и революции

Симон Барер, родившийся в Одессе 1 сентября 1896 года, на протяжении своей ранней карьеры сталкивался с многочисленными препятствиями, которые не позволили ему добиться международного признания, которого заслуживал его замечательный талант. На его жизнь повлияли политические потрясения, войны и преследования, вынудившие его неоднократно перестраивать свою карьеру в сложных условиях.

Барер родился в большой еврейской семье, одиннадцатым из тринадцати детей, и его музыкальные таланты проявились в раннем возрасте. После смерти отца юный пианист помогал содержать семью, играя в кинотеатрах и кафе. В возрасте 11 лет он был принят в Одесскую императорскую музыкальную академию и проявил исключительные способности.

После смерти матери, когда ему было 16 лет, Барер отправился в Санкт-Петербург, чтобы продолжить свое образование. Там он играл у Александра Глазунова, композитора и директора консерватории, который сразу же был впечатлен талантами Барера. Глазунов проявил личный интерес к молодому пианисту, защитив его от антисемитских правил царской России и обеспечив ему возможность оставаться в консерватории в течение семи лет, избегая таким образом военного призыва.

В консерватории Барер учился сначала у Анны Есиповой до ее смерти в 1914 году, а затем у Феликса Блюменфельда, который также преподавал Владимиру Горовицу. После окончания консерватории Барер получил престижную премию Рубинштейна и начал свою карьеру в качестве профессора Киевской консерватории, одновременно выступая по всему региону.

Однако карьере Барера сильно помешала политическая ситуация, сложившаяся после русской революции. После смерти Ленина в 1924 году короткий период либерализма уступил место растущим ограничениям при сталинском режиме. В частности, советские власти не разрешали Бареру гастролировать за пределами страны, что фактически лишило его возможности завоевать международную репутацию в годы расцвета исполнительского мастерства.

Побег из Советского Союза

В 1928 году Барер наконец получил возможность покинуть Советский Союз, когда его назначили послом по культуре в странах Балтии и Скандинавии. Эта должность давала редкую возможность советскому художнику выехать за границу в то время, когда большинство из них были ограничены пределами страны. Находясь в Риге (Латвия), он начал представлять советскую культуру в спектаклях по всей Прибалтике и Скандинавии.

В это время Барер жил в условиях постоянной неопределенности, с которой сталкиваются советские граждане за границей: он знал, что за его действиями и выступлениями следят и сообщают о них в Москву. Несмотря на это, он использовал эту возможность для планирования будущего своей семьи. Благодаря тщательной подготовке и, вероятно, налаженным дипломатическим связям, Бареру удалось добиться освобождения своей жены Елены Влашек, на которой он женился в 1920 году, и их маленького сына Бориса из Советской России в 1932 году.

Это был немалый подвиг в сталинскую эпоху, когда режим все более подозрительно относился к своим гражданам, пытавшимся покинуть страну. Многие советские художники, выезжавшие за границу, стояли перед трудным выбором, возвращаться ли обратно, зная, что отказ может иметь последствия для членов семьи, оставшихся в стране. То, что Бареру удалось вывезти свою семью, говорит как о его решимости, так и, вероятно, о том, что он тщательно ориентировался в советской бюрократии.

Находясь в Риге, Барер начал устанавливать связи с западноевропейскими музыкальными кругами. Свои первые записи для Odéon он сделал в 1929 году во время гастролей в Скандинавии. Эти первые записи включали произведения Шопена, Листа и Рахманинова - композиторов, которые оставались центральными в его репертуаре на протяжении всей карьеры. Эти записи стали для Барера первой возможностью поделиться своим мастерством за пределами концертного зала и с аудиторией за пределами советского контроля.

Во время гастролей по Прибалтике Барер выступал с другими выдающимися музыкантами, в том числе со скрипачом Давидом Ойстрахом. Борис Барер позже вспоминал, что во время некоторых гастролей в бедных сельских районах музыкантам часто платили не деньгами, а мешками с картошкой - напоминание об экономических реалиях послереволюционного периода и тяжелых условиях, в которых работали артисты.

Берлинские годы и нацистские преследования

После успеха в качестве культурного посла Барер решил обосноваться в Берлине, чтобы продолжить свою карьеру. Это решение, поначалу казавшееся многообещающим, оказалось губительным, поскольку нацистский режим уже проводил антиеврейскую политику.

Несмотря на хорошо принятый сольный дебют в Берлине, карьера Барера была немедленно заторможена нацистскими правилами. Его сын Борис вспоминал, что менеджер Барера организовал обширное турне, включавшее около 40 выступлений, но был вынужден отменить все ангажементы из-за политики режима в отношении евреев.

Семья оказалась в тяжелом финансовом положении. Как и в юности, Барер вернулся к выступлениям в кафе и барах, чтобы поддержать семью. Его сын Борис рассказывал, как отец иногда выступал между водевильными номерами, такими как жонглеры и шпагоглотатели. Для пианиста такого уровня, как Барер - лауреата премии Рубинштейна и исполнителя крупных концертных произведений, - эта ситуация была особенно унизительной.

Побег в Швецию

Когда нацистские преследования евреев в Германии усилились, семья Барер осознала растущую опасность и бежала в Швецию. Этот переезд стал еще одним переездом и новым началом для пианиста, который к этому времени пережил множество переездов - из Одессы в Санкт-Петербург, в Киев, в Ригу, в Берлин, а теперь и в Швецию.

Психологическое воздействие этих переживаний тяжело отразилось на Барере. Борис вспоминал, что, находясь в Швеции, его отец пережил 18-месячный период глубокой депрессии. Этот длительный период психологического расстройства свидетельствует о совокупном эффекте политических преследований, неудач в карьере и постоянной неопределенности, которые были характерны для жизни Барера.

В этот сложный период Борис посещал школу в Швеции, пока его отец пытался вернуть себе душевное равновесие и музыкальную уверенность. Семья столкнулась не только с необходимостью обосноваться в другой стране, но и с постоянными сообщениями об ухудшении условий жизни евреев в Германии и растущей политической напряженности во всей Европе.

Шведский период стал для Барера одновременно и убежищем от непосредственной опасности, и временем мучительных размышлений. Нейтралитет Швеции обеспечивал безопасность, но для концертирующего пианиста эта страна предоставляла ограниченные возможности для выступлений по сравнению с крупными европейскими культурными центрами. Тем не менее, в конце концов, Барер начал выходить из депрессии и попытался восстановить свою карьеру.

Швеция стала базой, с которой Барер пытался восстановить свое присутствие в европейских музыкальных кругах. Постепенно он начал принимать ангажементы и устанавливать контакты с организаторами концертов и коллегами-музыкантами. Несмотря на то, что его репутация пострадала из-за нескольких лет ограниченной известности за пределами Советского Союза и отмененных ангажементов в Германии, его замечательный талант оставался неизменным.

Именно в Швеции Барер начал планировать свои дальнейшие карьерные шаги, понимая, что для того, чтобы завоевать более широкую аудиторию, ему необходимо выступать в крупных культурных центрах Западной Европы. Это привело его к решению искать возможности в Лондоне, где политический климат был более благоприятным для еврейских артистов и существовала процветающая сцена классической музыки.

Переезд в Лондон и возрождение карьеры

В 1934 году Барер переехал в Лондон и дебютировал в британском концертном зале Aeolian Hall. Позже в том же году он принял приглашение сэра Томаса Бичема исполнить Концерт для фортепиано с оркестром № 1 Чайковского. Эти выступления были хорошо приняты и привели к серии записей для His Master's Voice (HMV) в 1934-1936 годах.

В январе 1934 года газета "Таймс" сообщила:

"Даже в наши дни, когда хорошие пианисты встречаются часто, М. Симон Барер, давший во вторник свой первый сольный концерт в Aeolian Hall, является исключительным".

Об исполнении Барером "Этюда для левой руки" Блюменфельда газета писала следующее:

"Если бы глаз не видел правую руку, лежащую на штанине брюк, ухо заявило бы, что одной лишь левой рукой невозможно так легко и непринужденно охватить всю клавиатуру".

Эти записи и выступления способствовали утверждению репутации Барера на международном уровне. На пластинках HMV были представлены виртуозные произведения Листа, Шумана, Балакирева, Скрябина, Годовского, а также сочинения его учителей Глазунова и Блюменфельда. Его исполнение сложнейшей "Исламея" Балакирева и "Этюда для левой руки" Блюменфельда особенно ярко продемонстрировало его незаурядные технические способности.

Критический успех этих выступлений и записей привел к приглашению Барера выступить в Карнеги-холле в Нью-Йорке в 1936 году. Однако как раз в тот момент, когда его международная карьера начала расцветать после долгих лет ограничений и лишений, начало Второй мировой войны вновь нарушило его профессиональную траекторию.

Влияние политических потрясений на музыкальную карьеру

Ранняя жизнь и карьера Симона Барера служат примером того, как политические обстоятельства могут оказывать глубокое влияние на развитие искусства. От ограничений советского режима до преследований со стороны нацистов Барер неоднократно был вынужден перестраивать свою карьеру и приспосабливаться к сложным обстоятельствам.

Несмотря на необычайный талант, признанный такими деятелями, как Глазунов, Горовиц и Бичем, большую часть своих лучших исполнительских лет Барер провел в Советском Союзе или боролся за пропитание во враждебном окружении. Эти обстоятельства помогают объяснить, почему, несмотря на свои феноменальные способности, Барер за свою относительно короткую жизнь не добился такого же уровня международного признания, как некоторые его современники.

Sources

The Piano Files, Celebrating Simon Barere, 2021 (accessed April 2025)

Bach Cantatas Website, Short Biography of Simon Barere, May 2017. (accessed April 2025)

Jonathan Summers, Simon Barere, Naxos Educational, 2009 (accessed April 2025)