Эльзе Кросс: Пианистка в изгнании

Эльзе Кросс, урождённая Эльзе Крамс, родилась 17 декабря 1902 года в Черновцах, Буковина. Её жизнь пришлась на один из самых бурных периодов в истории Европы. Карьера пианистки и педагога была коренным образом определена подъёмом нацизма, вынужденной эмиграцией и борьбой за восстановление музыкального пути в чужой стране. Хотя её послевоенные достижения были значительными, именно военные годы и усилия по сохранению творческой самобытности в условиях изгнания стали для неё определяющими.

Ранние успехи и обучение в Вене

Кросс была дочерью Давида Озиаса Крамса, еврея и доверенного представителя в Черновцах. С ранних лет проявляла музыкальные способности: брала первые уроки игры на фортепиано в местной консерватории у Аглаи Клуг — одной из ведущих преподавательниц музыки в регионе. Уже в детстве она давала концерты на родине, демонстрируя уверенность и талант, которые сопровождали её на протяжении всей карьеры.

Около 1929 года она переехала в Вену, чтобы продолжить музыкальное образование. Это оказалось удачным решением: тогда Вена была центром музыкальных инноваций и интеллектуального брожения. Изначально она занималась в Венской академии у Эллы Керндль, но вскоре перешла к более углублённым занятиям с Эдуардом Штойерманом, ключевой фигурой круга Шёнберга, и Антоном Веберном — одним из ведущих композиторов Второй венской школы.

Влияние Веберна на Кросс выходило за рамки фортепианной техники: он углубил её понимание гармонии и научил аналитическим приёмам, которые определяли её трактовку музыкальных произведений в дальнейшем. Она прошла всестороннюю подготовку, обучаясь также на факультете музыковедения Венского университета у таких выдающихся учёных, как Роберт Лах, Эгон Веллес, Альфред Орель и Роберт Хаас. В 1934 году она завершила диссертацию на тему «Немецкая лирическая фортепианная пьеса от Мендельсона до Регера», но степень доктора так и не получила.

В 1931 году Кросс вышла замуж за своего двоюродного брата, доктора Леонхарда Гросса, юриста и бывшего соседа по Черновцам. Семейная стабильность стала опорой для её зарождающейся профессиональной карьеры в Вене. С 1933 года она работала в столице как пианистка и преподавательница. Её круг общения включал интеллектуалов — Франка Ведекинда, Арнольда Шёнберга, Зигмунда Фрейда. Её дебют состоялся в 1933 году, а к 1935-му она уже выступала с Венским концертным оркестром как солистка, что стало признанием её как серьёзного музыканта.

Гастрольная деятельность Кросс выходила за пределы Австрии: она выступала в Париже, Цюрихе, Милане, Риме, Лондоне и Бухаресте, закрепляя свою репутацию на европейской сцене. В 1938 году она исполнила премьеру «Сюиты» ор. 56 Эгона Веллеса, подтвердив приверженность современной музыке и участие в прогрессивном музыкальном сообществе Вены.

Однако её блестящая карьера была вскоре прервана. После аншлюса Австрии в марте 1938 года положение Кросс как еврейки, замужем за еврейским юристом, стало угрожающим. Её мир, который она выстроила в Вене, разрушился. В том же году она бежала в Англию вместе с матерью и мужем, присоединившись к тысячам беженцев, спасавшихся от нацистских преследований. Переезд оказался тяжёлым и болезненным: ей пришлось заново отстаивать себя в чужой среде, вдали от культурной почвы, на которой формировалась её личность и искусство.

Преследование в изгнании

Даже за пределами рейха её не миновала бюрократическая машина нацистских гонений. В 1941 году имя Кросс оказалось в поле зрения редакторов «Энциклопедии евреев в музыке» (Lexikon der Juden in der Musik). Венский университет, отвечая на запрос, сообщил, что бывшая студентка является «немкой по происхождению» и нерелигиозна, но при этом указал, что её муж — еврей. Эта попытка систематического учёта свидетельствовала о всеобъемлющем характере нацистского преследования интеллектуалов.

Тем временем её муж вступил в британскую армию, и Кросс осталась в новой реальности практически одна. В этот период фамилия семьи была англизирована с Gross на Cross, что стало ещё одной гранью разрыва с прошлым.

Музыкальная жизнь в Британии времён войны

Несмотря на потрясения, Кросс постепенно восстановила свою карьеру. Смыслом для неё стали встречи с другими венскими беженцами, включая Эгона Веллеса и Карла Ранкля. Она сблизилась с эмигрантами из круга Шёнберга и Веберна, такими как Эрвин Штейн и Леопольд Шпиннер.

Эти связи были не только поддержкой, но и профессиональной опорой. Кросс принимала участие в английских премьерах произведений венской школы, знакомя британскую публику с музыкальными новациями, которые она изучала непосредственно в Вене. Особое значение имело исполнение «Оды Наполеону» Арнольда Шёнберга, в которой музыка стала формой сопротивления и вызова.

Большая часть её выступлений того времени проходила в ансамблях, часто в дуэтах с известными скрипачами: Деа Гомбрих, Розмари Раппопорт, Джон Дейвис, Херман Барон. Этот камерный формат отражал как реалии военного времени, так и стремление сохранить музыкальные связи. После знакомства с Леопольдом Шпиннером в 1946 году Кросс стала его главной исполнительницей, неизменно исполняя его сочинения.

Кросс также выступала по британскому и австрийскому радио во время и после войны, но большинство этих записей утеряны. Архивы BBC пусты, и лишь одна запись сохранилась в фондах ORF, что затрудняет реконструкцию её исполнительского стиля того периода.

После войны она сформировала прочный творческий союз с Розмари Раппопорт, также эмигрировавшей в Лондон. Их сотрудничество длилось более четверти века и стало опорой её послевоенной карьеры. Выступления в зале Вигмор-холл и оригинальные программы, сочетающие редкие произведения с классическим репертуаром, свидетельствовали о стремлении Кросс расширить горизонты слушателей, не теряя связи с традицией. Она вновь выступала в немецкоязычных странах — Гамбурге, Зальцбурге, Вене, — но уже как чужая: музыкальный пейзаж изменился.

Кросс продолжала преподавать, совмещая педагогическую работу с концертной деятельностью. Вернуть довоенную стабильность Вены оказалось невозможным, и только в 1962 году — спустя почти четверть века после эмиграции — ей было предложено профессорское место в Лондонской Королевской академии музыки.

Это назначение стало рубежным. В течение двух десятилетий, до выхода на пенсию в 1982 году, она преподавала в Академии, передавая свой опыт новому поколению пианистов. После официального ухода на пенсию она продолжала давать частные уроки и вела курсы для взрослых.

Кросс также внесла вклад в музыкознание, публикуя статьи и учредив две премии: премию имени Брамса и награду за интерпретацию современной фортепианной музыки. Эти инициативы отразили её стремление объединить традицию и современность.

Тяжесть изгнания

Жизнь Кросс иллюстрирует, насколько политические потрясения могут изменить судьбу художника. Её становление происходило в уникальной культурной среде — интеллектуально насыщенной, инновационной Вене между двумя войнами. С разрушением этого мира ей пришлось выстраивать личность и карьеру заново.

Эмиграция была не только географическим, но и культурным, профессиональным разрывом. Её успех в Британии был значителен, но путь к нему лежал через годы неопределённости и адаптации.

Её история — часть общей судьбы интеллектуалов и артистов, бежавших из нацистской Европы. Многие из них внесли огромный вклад в культуру своих новых стран, но при этом несли на себе бремя утраты. Способность Кросс сохранять и транслировать музыкальное наследие венской школы сделала её связующим звеном между погибшей музыкальной цивилизацией Центральной Европы и её новым воплощением в изгнании.

Когда она умерла 31 октября 1987 года у себя дома в Лондоне, за плечами было почти полвека жизни в Британии — больше, чем в Австрии и Чехословакии вместе. И всё же её музыкальное «я» навсегда осталось связанным с Веной времён её юности — недолгой, но блистательной эпохи, которую оборвали война и преследования.

Источники

Else Cross, Orpheus Trust (accessed June 2025)

Else Cross, Lexicon of Persecuted Musicians (accessed June 2025)